Последняя сессия [СИ] - Дмитрий Головёнкин

От этого крика проснулась задремавшая старушка и уставилась своими крохотными глазками на Шкета, дёргающегося на скамейке.

Глаза Стаса округлились от ужаса, когда он увидел, что на руках начала расти густая тёмная шерсть. Он повернулся к старушке спиной и громко завопил от страха. Его нос начал удлиняться и принимать очертания волчьего. Шкет попытался руками вдавить его обратно, но тщетно. Его напоминавшие вампирские уши тоже вытянулись и стали похожими на уши волка. Лицо с громким хрустом стало деформироваться, покрываться шерстью и вытягиваться. В отражении на стекле он с ужасом увидел как оно ломается и в нём исчезает человеческий облик, а вместо него появляется лик зверя. Стас попытался снова закричать, но вместо крика из глотки вырвался вой.

Вдруг он почувствовал на своём плесе чью-то руку.

— Внучек, что с тобой? Тебе плохо? — старушка, не выпуская из дряхлых рук увесистых авосек, встала с насиженного места и подошла к нему.

Неожиданно, мальчик, которого она видела перед собой всё это время, обернулся. К её великому ужасу, его некогда симпатичное лицо теперь стало лицом животного, злобные маленькие глазки светились диким кровожадным огнём, а из открытой пасти торчали белые клыки.

— Гры-хр-р-р-р! — глухо заворчало существо. Одежда на груди его была порвана в клочья.

Старушка перекрестилась и, швырнув в нечисть авоськами, с завидной скоростью ринулась к двери, соединяющей вагоны. Дверь была заперта. Бабулька начала в испуге колотить сухими руками в стекло, за которым в другом вагоне ехала троица бомжей. Они, увидев отчаянно бьющуюся в стекло старушку, выпучили удивлённо глаза и тупо смотрели на неё.

Внезапно она резко дёрнулась, как-будто, кто-то с силой потащил её книзу, а глаза её чуть ли не вылезали из орбит. Оборотень вцепился зубами в дряхлую плоть и беспощадно терзал её.

Поезд выехал из тоннеля и начал тормозить у пустынной станции, где его ожидали припозднившиеся пассажиры, когда бомжи увидели, что на стекло, в которое билась старая женщина, брызнула тёмная кровь и несчастная пропала из виду.

Когда поезд остановился и двери открылись, люди, входящие в вагон, увидели огромного лохматого пса, из клыкастой пасти которого капала кровь. Они в ужасе отпрянули от вагона, а оборотень, громко взвыв, выскочил на платформу и бросился на четырёх лапах вдоль поезда, жалобно поскуливая. Через несколько мгновений он скрылся в тёмном тоннеле, оставив в пустом вагоне истерзанный труп старушки, так и не доехавшей до дома…

Глава 15

Впервые за несколько дней, на небе появилось яркое, но холодное солнце, лучи которого падали на глубокие сугробы, искрящиеся, словно дорогие самоцветы. Было холодно, но крепкий морозец приятно ласкал раскрасневшиеся лица москвичей.

Стас проснулся от жуткого холода, сковавшего его обнажённое тело. Он резко открыл глаза и перед его затуманенным взором поплыли грязные, покрытые инеем, стены какого-то сооружения. Его всего трясло от холода, но заколотило ещё сильнее, когда он вокруг себя нескольких облезлых собак, одна из которых лежала рядом с ним, запрокинув голову с застывшими остекленевшими глазами. Судя по всему собаку сдохла и только благодаря морозу не начала ещё разлагаться и вонять.

Стас подскочил, больно стукнувшись головой об низкий потолок. Собаки дремавшие рядом, проснулись и, ощетинившись и глухо ворча, отошли в угол, скаля зубы.

Ничего непонимающий Шкет попятился назад и начал колотить кулаками в стену, которая была из металла, взывая о помощи.

Его замёрзшее тело посинело и он почти ничего не чувствовал и с трудом передвигал ноги. Сквозь небольшие щели в стене он видел яркие солнечные лучи, значит было уже утро. Значит, он провёл здесь весь остаток ночи?……..

Он забарабанил ещё сильнее и начал орать. Он ничего не помнил, что произошло с ним и не понимал как оказался в этом странном месте, голый и замёрзший. От этого ему стало страшно.

Бродячие псы начали, грозно рыча, осторожно приближаться к нему.

— Вась! Ва-ася! — потряс своего воняющего перегаром приятеля, который спал на узкой лавочке в строительной бытовке, пожилой мужчина с красной упитой физиономией и посиневшим крупным носом. — ВАСЯ, вставай, едрить тебя в покрышку!

Но Вася не просыпался. Мужчина потёр раскалывающуюся с похмелья голову и выглянул в маленькое окошко бытовки. Шум и крики из железной будки с отловленными собаками не прекращался, а наоборот усиливался.

— Мужики! Петрович! Просыпайтесь! — старался разбудить своих приятелей пьянчужка. — Там в клетке орёт кто-то. Надо пойти посмотреть.

В ответ послышалось нечленораздельное бормотание и мат.

Мужчина и два его товарища работали собаколовами и отлавливали бродячих собак, чтобы потом их усыплять. Работа была, если не сказать скучной, то уж совершенно малоприятной, и каждую ночь, которую они проводили в своём маленьком холодном вагончике, напивались до поросячьего визга дешёвым самогоном.

Собачник протёр красные с перепоя глаза и ещё раз посмотрел в окно, в сторону загона с собаками. Там же колотили так, будто рвалась наружу целая армия демонов из преисподней.

Он припомнил, как вчера, уговорив бутыль самогона, он со своими товарищами только решил пойти на боковую, как вдруг, прямо к их вагончику выскочил барбос и начал метаться словно бешеный. Им тогда пришлось изрядно попотеть, чтобы отловить этого шакала. Несколько минут они, как угарелые с криками "Лови гада! Лови его! Отсекай его, Вася! Давай его сачком, Петро!" носились за ним по стройке с сачками, пока, наконец, не загнали его в угол и не накрыли сетью. Тогда с перепоя они не обратили внимания, что пойманная собака была не совсем обычной и они, как всегда запихнули пойманный экземпляр в клетку с остальными сородичами. Пойманный пёс сильно брыкался и норовил укусить собачников, но сильный удар старой хоккейной клюшкой, обрушившийся на его косматую голову, угомонил его и погрузил в долгое беспамятство.

— Вася, Петрович! Да проснитесь же вы! Там орёт кто-то, словно демон!

Минутой позже, трое опухших собачников, качаясь, шествовали в железному вольеру, сотрясающемуся от ударов и воплей.

Три красные физиономии подошли и остановились возле дверцы.

— Кто тама? — хрипатым голосом спросил Петрович.

— Ты что, дурак? Собаки не умеют говорить, — возмутился Вася. — Щас, ответят тебе!

И он захохотал. Но к их удивлению из клетки послышался голос парня. Человеческий голос!

— Выпустите меня отсюда! Выпустите!!!! — взмолился Шкет, заслышав голоса.

Мужики переглянулись. В глазах царило полное недоумение.